Известный советский дипломат, президент Ассоциации российских дипломатов 98-летний Павел (Погос) Семенович АКОПОВ никогда не забывал о своей родине, а в первые годы независимости Грузии помог ей наладить ди­пломатические отношения со странами Востока. 

Павел Семенович 15 лет проработал в советском посольстве в Египте, где прошел путь от третьего секретаря до временного поверенного, также принимал участие в установлении дипотношений СССР со странами Залива. В разные годы он был Чрезвычайным и Полномочным послом СССР в Кувейте и Ливии. 

В беседе Павел Акопов отметил, что летом хочет приехать в Ахалцихе, где планирует открыть музей. Он старается ежегодно свой день рождения отмечать в родном селе. 

- Я родился в Грузии, в селе Квемо Схвилиси, что в 4 километрах от Ахалцихе. Затем, после смерти моей матери, в 34-м году меня взял на воспи­тание в Тбилиси Константин Бегларович Осипов. Там я, не зная ни слова на русском, пошел в первый класс армянской школы в Сололаки. Это 72-я знаменитая школа, в ко­торой учились Ованес Туманян, Виктор Амбарцумян, Тигран Петросян и другие наши великие армяне. Один год проучился там. За это время, занимаясь с преподавателем, выучил русский язык и пошел во второй класс 43-й русской школы. Она тоже расположена в Сололаки, на бывшей улице Энгельса. Там проучился до 4 класса, а потом снова вернулся в деревню. Учился в русской школе в Ахалцихе.

- И вы ежедневно несколько километров ходили пешком?

-Да, пешком, утром рано выходил и каждый день проделывал путь в 8 км. Закончив 7-й класс, поступил в Тбилисский техникум железнодорожного транспорта им. Элиава.

- Вам было 15 лет, когда началась Великая Отечественная война. Где вы находились в тот период?

- Я уже был студентом техникума. Занятия еще не начались, и я был в деревне. Все работали в поле, и когда объявили о войне, то было какое- то особое восприятие. Люди бросились обратно в деревню, почувствовали огромную опасность, особенно женщиы. За сутки колхоз организовал призывной пункт.

Мы с ребятами ходили на призывной пункт, который как раз находился в нашей 72-й школе. Нам сказали, что мы еще маленькие, нам не было и 16 лет: «Идите учитесь». Когда исполнилось 16 лет, мы снова пришли, а нам объяснили, что решением государственного комитета обороны учащиеся железнодорожных училищ – непризывные, на военном положе­нии, должны работать в тылу. Мы, студенты техникума, полдня учились, полдня работали в системе Управления Закавказской железной дороги. Я работал также на заводе, где освоил специальность токаря.

Из деревни мы провожали людей уже сразу на фронт. Ушли более 200 человек, не вернулись 72. Им поставили памятник на горе нашей деревни, памятник советскому солдату. И под памятником мемориальный музей, где фотографии и биографии всех погибших. Он сохранен и сейчас, архитектор - Туманян из Армении. На открытии памятника я уже был в качестве дипломата. Весь военный период шла работа в колхозе, все это было зачтено мне, потом был я признан ветераном ВОВ, тружеником тыла.

- Вы стояли у истоков строительства металлургического завода в Рустави…

- Да, по окончании техникума меня и моего друга вызвали в МВД Грузии и отправили срочно на строительство Руставского металлургического комбината. И всех строителей туда перебросили из Нижне­го Тагила. С самого начала его строительства, в течение 2,5 лет я работал там. Позже, когда решил уехать на учебу в Москву, меня не отпускали, так как я считался кадром МВД, но все-таки уехал. И в 47-м году поступил в Московский Государственный экономический институт. После окончания меня одного из всего выпуска взяли в Высшие плановые органы как ка­дровика, к Когановичу.

- А как вы оказались в Высшей дипломатической школе МИД СССР, в дипломатии?

- В дипломатию, честно говоря, идти не хотел, потому что меня устраивала моя работа. Я работал под руко­водством Косыгина, был уже начальником сектора – это была высокая ли, КПСС требует, надо – значит надо. Другого выхода не было. Я окончил Высшую дипломатическую школу и меня отправили в Египет.

- Вы были знакомы с Громыко, который до конца своей жизни оставался ключевой фигурой во внешней политике СССР. Каким он вам запомнился?

- О Громыко я могу очень много говорить. Мне посчастливилось работать под его руководством и принимать в Египте, когда я был там временным поверенным в делах СССР. А потом работал с ним уже и в Москве. Считаю, что он был одним из выдающихся советских, исторических дипломатов, который внес огромный вклад в обеспечение мирной жизни всего человечества. Во-первых, он – один из авторов Устава ООН и Совета Безопасности ООН, а также главный автор того, что в Совете Безопасности 5 постоянных членов, которые имеют право вето, против чего сегодня выступают американцы и западники. Он дал мне очень много советов. Когда, уже будучи на посту председателя Верховного Совета СССР, провожал меня в Ливию, сказал: «Лучше тысячу раз не сказать то, что надо, чем один раз – то, что не надо. Будете встречаться с Каддафи, будьте предельно откровенны, никогда не говорите неправду». Я спросил, а где предел откровенности? А он ответил: «На то вы и посол, чтобы определить». Я считаю себя учеником Громыко. Мы выпустили к его столетию книгу, в которой есть и моя статья.

- Вы часто приезжаете на историческую родину…

- Я сейчас почти ежегодно езжу в Тбилиси, в деревню, провожу там минимум месяц. Она в меня всегда вселяет какие-то внутренние силы. Я люблю Грузию, знаю ее лучше, чем другие республики. Должен сказать, что меня связывает с Грузией очень мно­гое, в том числе и моя работа с Эдуардом Шеварднадзе.

- В 1991-1994 годах в качестве личного представителя глав государств Грузии и Армении вы посетили ряд арабских стран и успешно провели переговоры об установлении дипотношений.

- Я был личным представителем Шеварднадзе и устанавливал дипломатические отношения Грузии с Кувей­том, ОАЭ, Ливией. Дважды ездил в эти страны по его поручению. Когда он ушел из МИДа, то договорился с Горбачевым, чтобы меня отозвали из Ливии и сделали его заместителем. Шеварднадзе тогда возглавил Внешнеполи­тическую ассоциацию. Потом он сам предложил мне быть заместителем. Я согласился. А когда Зураб Церетели уго­ворил его вернуться в Грузию, Шеварднадзе предложил и мне поехать, но я объяснил, что не могу. И тогда он сказал, что я буду его представителем.

Грузия для меня очень родное место, я наблюдаю за происходящими политическими волнениями. Мы поддерживаем и болеем за новое, молодое руководство, которое встало на путь того, чтобы страна была суверенной, независимой.

- Ваш сын также избрал профессию дипломата.

- Мой сын Сергей Акопов еще со времен школы выбрал эту стезю, с детства мечтал об этом. Последние 12 лет он был послом России в Бразилии. Уже 2 года как вышел в отставку. Дочка Маргарита стала журналистом. Я являюсь также президентом ассоциации российских дипломатов, возглавлял ассоциацию в качестве председателя 16 лет – с 1996 по 2013 год.

- Вы являетесь и членом президиума совета ветеранов. Чтобы вы пожелали молодежи?

- Я пережил 5 войн за свою жизнь. Знаю, что такое война. Но то, что мы пережили в период ВОВ – это мог пережить только советский народ, который воевал за свою свободу, за суверенитет и сохранение государства. Я бы пожелал, чтобы наша молодежь не только читала и изучала, но и вносила непосредственный вклад в укрепление экономики, культуры, науки.

Желаю, чтобы страны были самостоятельными и сильными. И второе – мир сейчас входит в новую стадию развития. Международные отношения приобретают другой характер. Сейчас важно сохранить и приумножить свои силы. Это мое глубокое убеждение. Должно быть единство. Грузия была, есть и остается для нас родной, дорогой страной, где бы мы ни находились. И если говорить честно, я внес и свой какой-то вклад. Если вы откроете любые справочники, американские, английские, там написано – Акопов Погос Семенович: родился в Ахалцихском районе, Грузинской ССР. Я принадлежу Грузии. Я бы хотел, чтобы и в Грузии относились к нам, таким как я, как к своим. Грузия – наша родина, мы гордимся ею. Мы желаем Грузии и ее народу мира и процветания.